Догоним Европу

Юрий Фаворский о развитии возобновляемой энергетики

Доля возобновляемых источников в общей выработке электроэнергии в Украине пока менее 1%. Тем не менее, есть шанс довести ее до общеевропейской нормы — до 20%, если рост этой отрасли продолжится нынешними темпами. С развитием возобновляемых источников также тесно связано и внедрение энергосберегающих технологий. Такое мнение высказал в беседе с "ЭнергоБизнесом" главный инженер Института возобновляемой энергетики НАН Украины Юрий Фаворский.

Нина ШЕРШОВА

— Юрий Петрович, как Вы оцениваете перспективы развития украинской возобновляемой энергетики?

— Если сравнивать с Европой, то пока достижения довольно скромные. В плане перспектив мы тоже отстаем — в Энергетической стратегии Украины на период до 2030 г. возобновляемой энергетике отводится довольно скромная роль, намного меньше, чем в ЕС, политика которого в отношении энергоэффективности и возобновляемой энергетики строится по принципу 20-20-20. Этот принцип предполагает увеличение доли производства энергии из возобновляемых источников до 20% к 2020 г. Замечу, что многие европейские государства эту норму выполнили, не дожидаясь 2020 г. В качестве примеров можно привести Данию, Голландию, а с прошлого года — Германию. В Украине пока из возобновляемых источников производится не более 1% первичной энергии, хотя у нас в 2012 г. были очень высокие темпы роста производства в сфере возобновляемой энергетики, прежде всего за счет строительства ВЭС и СЭС. Тем не менее, от Европы мы пока сильно отстаем. Можно лишь надеяться, что когда Украина будет принята в члены или ассоциированные члены ЕС, в отношении возобновляемой энергетики политика будет подкорректирована с учетом европейских норм.

Впрочем, надо отметить, что работа над Энергетической стратегией ведется достаточно прозрачно и публично. Наш институт также внес свой вклад. Совместно с Национальным агентством Украины по вопросам обеспечения эффективного использования энергетических ресурсов (НАЭР) мы разработали и подали два сценария развития энергетики – оптимистический и пессимистический. В целом я считаю, что хотя Энергостратегия могла бы быть лучше, ближе к европейским нормам, надо довольствоваться тем, что есть.

— Насколько высок потенциал развития украинской возобновляемой энергетики?

— Потенциал достаточно большой. Нашим институтом разработан Атлас возобновляемых источников энергии для Украины, в котором относительно каждого региона было рассчитано потребление и генерация для каждого вида энергии. Учитывались такие источники возобновляемой энергии, как солнце, ветер, биомасса и энергия окружающей среды для тепловых насосов. Все это может использоваться и для бытовых, и для индустриальных целей. В некоторых регионах с небольшим энергопотреблением до 100% энергии может быть замещено альтернативными источниками. Например, в Черновицкой области. В таких индустриальных областях, как Днепропетровская или Запорожская, возобновляемая энергетика может покрыть до 24-30% их потребностей.

Конечно, развитие возобновляемой энергетики зависит от ряда факторов — государственного стимулирования, уровня развития бизнеса, общей политической ситуации, членства в ЕС и пр. Думаю, что если наращивать ее долю в общей выработке энергии каждый год на 1%, мы можем практически догнать Европу к 2020 г.

— Что стимулирует и что мешает развитию возобновляемой энергетики?

— Основным стимулом является принятый в нашей стране "зеленый" тариф. Это очень интересная и актуальная сейчас тема. К сожалению, в украинском законе о "зеленых" тарифах есть и такие требования, которые тормозят развитие возобновляемой энергетики. В частности, т.н. требование "местной составляющей" (обязательная доля отечественного сырья, комплектующих, услуг и работ) для компаний, работающих в сфере альтернативной энергетики.

Для солнечных, ветровых электростанций и установок на биомассе, эксплуатация которых началась в июле 2013 г. и позже, доля украинского сырья, товаров, услуг и работ должна составлять 30%. Для проектов, которые будут введены в эксплуатацию с 1.07.14 г., такая доля должна составить уже 50%. Аналогичные требования выдвинуты в отношении оборудования, используемого на украинских СЭС. Для биогазовых станций вступление в силу требований о "местной составляющей" отодвигается на один год.

Из-за начала действия требования о "местной составляющей" количество проектов по сравнению с прошлым годом сокращается. Конечно, поддержка украинского производителя — то, ради чего введено требование "местной составляющей" — правильный подход. Но наша промышленность еще не готова полностью прозрачно, а самое главное — по адекватным ценам обеспечить выполнение этого требования.

Чтобы помочь развитию этой отрасли, нужно просто работать и, как минимум, не ухудшать то, что сделано. Например, сейчас принят очень правильный с точки зрения европейской практики опыт — физическим лицам дана возможность подключения к сети для генерации э/э по "зеленому" тарифу. Для этого предусматривается упрощенная процедура подключения, без лицензии, без получения технических условий. Чтобы все это заработало, надо лишь, чтобы очередное "покращення" не свело на нет эти начинания. Надо просто работать, выполнять все нормы, принимать правильные инженерные решения, просчитывать экономическую составляющую, обеспечивать надлежащий сервис — т.е. все то, что предусматривает нормальный рабочий процесс. Прозрачные рыночные условия этому способствуют.

Не надо верить апологетам "традиционной" энергетики, которые говорят, что сложности прогнозирования погоды и неравномерность генерации не дадут серьезно увеличить долю "возобновляемых" источников. Я считаю, что ее вполне возможно увеличить до 50% от общей структуры производства э/э в стране. А для мелких автономных бытовых потребителей вполне возможно и 100%-ное замещение в тех местах, где экономически нецелесообразно проводить сети.

Таким образом, сегодня нет никаких технологических препятствий для развития возобновляемой энергетики. Любую задачу можно решить, были бы деньги у заказчика. Технологии сейчас развиваются стремительно, но есть административные препятствия, которые мешают развитию возобновляемой энергетики. Поэтому нужны политические решения, чтоб их убрать, а бизнес сам дорогу найдет. Среда создана, надо только не мешать.

— Насколько возобновляемая энергетика является конкурентом традиционной, например, атомной?

— Это совершенно разные отрасли энергетики, их нельзя сравнивать. Атомная энергетика вне конкуренции, когда речь идет о работе базовой генерации.

Преимущество атомной энергетики — относительно дешевая э/э. Но надо понимать, что дешевая она за счет того, что никто не знает, как считать ее полную стоимость, никто не считает стоимость утилизации и вывоза отработанного топлива, радиоактивных отходов и, самое главное, экологических последствий в случае аварии и загрязнения радиоактивными выбросами. Конечно, когда на АЭС происходит серьезная авария — тут уж не до экономики.

— Насколько развитие возобновляемых источников энергии и энергоэффективных решений взаимосвязаны друг с другом?

— Применение энергоэффективных решений, начиная с элементарного энергоаудита, и применение возобновляемых источников энергии тесно связаны между собой, хотя это разные вещи. Прежде чем говорить о дополнительной генерации, нужно разобраться, где можно сэкономить на энергопотреблении. Если говорить об отдельном предприятии, то вначале нужно сделать энергоаудит, составить энергопаспорт предприятия, разобраться, то ли оно потребляет, ту ли энергию, в тех ли режимах. А уж потом говорить о внедрении новых источников и определить, какие именно источники нужны этому предприятию — традиционные, возобновляемые, альтернативные, как нужно энергию аккумулировать, преобразовывать. Все это разные технологии.

Все зависит от конкретного случая, конкретных условий того или иного предприятия, которые необходимо учитывать.

— Обычно в качестве аргумента против значительного увеличения доли возобновляемых источников в производстве э/э приводят необходимость аналогичного наращивания балансирующих мощностей и сложность прогнозирования погоды, от которой зависит выработка СЭС и ВЭС. Действительно ли это так?

— Разумеется, необходимость в прогнозировании выработки э/э из возобновляемых источников и в обеспечении маневренных мощностей есть, но это не настолько серьезные проблемы, чтобы можно было утверждать, что они "ставят крест" на развитии возобновляемой энергетики.

Сегодня уже есть опыт европейских стран, есть статистика и серьезные отчеты, которые показывают, какие маневренные мощности действительно необходимо вводить для того, чтобы иметь резерв для улучшения диспетчеризации. Поэтому нельзя всерьез утверждать, что СЭС и ВЭС разбалансируют энергосистему.

Потребность в маневренных мощностях сильно зависит от структуры электросетей. К сожалению, для наших централизованных сетей она действительно выше, чем в Европе и в других регионах, где существует реальный механизм распределенной генерации, т.н. технология smart grid — "умная сеть". Такие сети имеют высокую степень децентрализации, и в них гораздо легче реализовать так называемую балансировку. Распределенная генерация в сетях smart grid только помогает сделать систему надежной, безопасной, бесперебойной и безаварийной. К сожалению, Украина в плане реализации этой технологии пока еще далека от Европы.