Сложности выбора

Кто в украинском энергетическом секторе выигрывает, а кто проигрывает от подписания соглашения об ассоциации с ЕС?

Украина не подписала соглашение об ассоциации с ЕС, однако эта тема не снята с повестки дня. В то же время, как наличие соглашения об ассоциации, так и его отсутствие приведут к определенным последствиям для экономики Украины и, в частности, ее энергетического сектора. Причем кто-то выиграет в случае тех или иных перемен, а кто-то, соответственно, проиграет.

Виктор ТАРНАВСКИЙ

Либерализация по-европейски

Так и не подписанное в конце ноября соглашение предусматривало, что Украина должна изменить структуру национальных рынков электроэнергии и природного газа, трансформировав их в соответствии с так называемым "вторым пакетом" европейского энергетического законодательства, введенным Директивами № 2003/54/ЕС и 2003/55/ЕС. Впрочем, аналогичные обязательства Украина брала на себя и при вступлении в Энергетическое сообщество стран Юго-Восточной Европы в 2010 г. и, более того, должна была выполнить их еще к началу 2012 г.

В соответствии с данными документами, в Украине должны были быть созданы свободные конкурентные рынки э/э и природного газа, а деятельность по добыче/производству/импорту следовало отделить от транспортировки газа и э/э и их продажи конечным потребителям. Кроме того, всем покупателям (с учетом некоторого переходного периода) необходимо было предоставить право свободного выбора поставщика.

И соглашение об ассоциации, и Директивы ЕС предусматривали возможность поставок э/э и природного газа определенным группам потребителей не по свободным рыночным, а по регулируемым ценам. Правда, лишь в качестве временной меры и с условием соблюдения других положений данных документов — в частности, о запрете государственной поддержки национальных производителей. Кроме того, указывалось, что экспорт газа, сырой нефти и э/э должен осуществляться по ценам, не превышающим внутренние.

Так или иначе, соглашение об ассоциации с ЕС однозначно связывалось в Украине с либерализацией внутренних рынков газа и э/э, постепенной отменой искусственно заниженных тарифов для домохозяйств и предприятий теплокоммунэнерго, а также с отменой положения об использовании газа отечественной добычи только для нужд населения и ТКЭ. Такая реформа обсуждается в Украине уже давно, но неизменно откладывается на неопределенный срок по политическим причинам. Зато под прямым давлением ЕС, в качестве обязательства в рамках ассоциации, ее провести, очевидно, было бы гораздо проще.

Заметим, что либерализация украинского рынка природного газа уже началась. В конце прошлого года Ostchem Holdings получила право самостоятельных закупок газа по импорту и его поставок промышленным потребителям. В текущем году такой возможностью также воспользовались компании ДТЭК и ВЕТЭК. Дальнейшая либерализация однозначно давала выигрыш крупным промышленным компаниям и газотрейдерам, которые могли бы самостоятельно приобретать газ у поставщиков без использования "лишнего" посредника в лице "Нафтогаза Украины".

Вообще, намечалась тенденция, согласно которой промышленный и коммерческий сектор, получающий газ по свободным ценам, постепенно перешел бы под контроль негосударственных продавцов газа, а "Нафтогаз" поставлял бы его, в основном, по регулируемым тарифам и, скорее всего, фактически себе в убыток.

Однозначно, от перемен выиграли бы и частные газодобывающие компании. Правда, по данным на первую половину 2013 г., почти 90% добычи газа в Украине пришлось на дочерние структуры "Нафтогаза Украины", но либерализация ускорила бы приход в эту отрасль частного капитала. Еще в 2012 г. и начале текущего года о намерении увеличить добычу газа заявляли компании, подконтрольные группам "Приват", ДТЭК, "Смарт-холдинг". В случае вступления в силу европейских правил они могли бы самостоятельно продавать добытый ими газ трейдерам либо конечным потребителям.

Реформа украинского энергорынка была выдвинута в качестве непременного условия корпорациями Shell и Chevron при заключении ими соглашений об организации разведки и добычи сланцевого газа в Украине. В обмен на свои инвестиции они требовали не только более 80% полученного газа, но и возможность его свободной продажи – внутри страны или на экспорт. А для этого, в частности, требовалось реализовать положение европейского "третьего пакета" о преобразовании "Укртрансгаза" и региональных газовых сетей в независимые сервисные компании, оказывающие услуги поставщикам газа на равноправной основе. Кстати, при либерализации украинского газотранспортного сектора отправлять газ на экспорт могли бы не только Shell и Chevron, но и другие газодобывающие компании Украины.

Принятие евростандартов и повышение внутренних цен на газ до европейского уровня было, безусловно, выгодно и собственникам облгазов. Рост тарифов, очевидно, позволил бы увеличить в них транспортную составляющую и заложить достаточную маржу для розничного продавца. При этом, в связи с повышением цен, обороты на украинском газовом рынке возросли бы в несколько раз, что позволило бы облгазам получать весьма солидную прибыль даже при небольшой рентабельности. Не говоря уже о том, что значительно увеличились бы и финансовые потоки, проходящие через газораспределительные компании.

Очевидно, не зря же руководство Group DF Дмитрия Фирташа объявило в начале ноября о намерении создать газовый холдинг, под управление которого планировалось отдать пакеты акций в 31-м облгазе. Такая структура контролировала бы около 70% украинского розничного рынка газа и, при условии выравнивания цен для всех потребителей, имела бы годовой оборот порядка $15-18 млрд.

Преобразование украинского рынка э/э по европейским стандартам тоже, можно сказать, началось с принятием Верховной Радой Закона "Об основах функционирования рынка электрической энергии Украины" в конце октября. Больше всего от предусмотренных им мер по либерализации энергорынка выигрывали собственники украинских ТЭС (в первую очередь, ДТЭК), с которых фактически снималась обязанность субсидирования тарифов для населения.

Режим неопределенности

Однако соглашение об ассоциации не было подписано, в результате украинский энергосектор находится сегодня в неопределенном положении.

Понятно, что если в ближайшее время Украина по той или иной причине согласится на принятие европейских условий, процессы либерализации в отечественном энергосекторе ускорятся — пусть не сейчас, но после президентских выборов 2015 года наверняка.

Достаточно проработаны и последствия присоединения Украины к Таможенному союзу, хотя этот вариант выглядит в настоящее время маловероятным — прежде всего, по внутриполитическим причинам. Уход в российскую зону влияния означал бы для Украины снижение импортных цен на газ до "белорусского" уровня, т.е. около $170-175 за 1 тыс куб м, отказ от либерализации газового рынка и внедрения европейских "пакетов" в газотранспортной сфере, сохранение низких тарифов для домохозяйств и ТКЭ и уменьшение их для промышленных потребителей. Население при реализации подобного варианта осталось бы "при своих", а государственные финансы однозначно оздоровились бы за счет превращения "Нафтогаза Украины" в прибыльную компанию, но привлекательность отечественной газодобычи значительно бы упала.

Впрочем, на ближайшие месяцы украинской энергетике, очевидно, предстоит пребывать в промежуточном состоянии, когда все прежние проблемы остаются в силе, но ни одна из них толком не решается.

Как недавно заявляли Президент Украины Виктор Янукович и министр энергетики и угольной промышленности Эдуард Ставицкий, стоимость российского газа для Украины в 2014 г. может снизиться на 10-15%. Но реализация такого сценария означает, что практически теряет смысл вся бурная деятельность правительства по организации реверсных поставок газа из Европы, ведь его стоимость в т.г., как правило, отличалась от стоимости российского газа менее чем на 10%. И если Ostchem, что очевидно, сохранит возможность приобретения газа напрямую у "Газпрома", то контракты ДТЭК и ВЕТЭК, в 2013 г. делавших ставку на закупки в Европе, повисают в воздухе.

Судя по всему, опять "зависнет" вопрос о будущем ГТС Украины. Ассоциация с ЕС рано или поздно должна была минимизировать ее значение как транзитного маршрута для российского газа. Зато возникали альтернативные возможности ее использования — в реверсном режиме для обеспечения поставок из Европы (если бы там нашлись достаточные объемы газа по приемлемым ценам) или в целях организации экспорта добываемого в Украине газа в страны ЕС.

Теперь же вокруг ГТС, очевидно, будут продолжаться старые разговоры об инвестициях в модернизацию, двух- и трехсторонних газовых консорциумах, гарантиях поставок и т.д. За последние несколько лет никакого прогресса в решении этих вопросов достигнуто не было, и пока не видно, за счет чего ситуация может измениться. При этом уже очевидно, что пройдет либо российский вариант, либо никакой.

Снова откладываются решения по тарифам на газ и э/э для населения. Нынешняя ситуация с их субсидированием долго продолжаться, скорее всего, уже не сможет из-за хронических проблем с наполнением государственного бюджета и его растущим дефицитом. Но повышение уже (или еще) нельзя назвать временными трудностями на пути к европейской интеграции, а сохранение на нынешнем уровне, очевидно, невозможно без существенного снижения цен на импортируемый газ, что может обеспечить сейчас только Россия.

В неопределенном положении оказались сейчас и газодобывающие компании. Соглашения с Shell и Chevron, недавно запущенные проекты на шельфе, частные инвестиции в газодобычу так или иначе завязаны на либерализацию газового рынка Украины и высокие внутренние цены на газ. Без выполнения этих условий привлекательность таких проектов резко падает.

Однако никакое промежуточное положение не может продолжаться бесконечно долго. От заключения соглашения об ассоциации с ЕС выигрывают, в первую очередь, украинские газодобывающие и газораспределительные компании. Решительное сближение с Таможенным союзом благоприятно, в основном, для населения и промышленности Украины. "Нафтогаз" может снова стать прибыльным и в том и в другом случае — за счет либо повышения розничных цен на газ, либо снижения импортных. И только нынешнее неопределенное состояние невыгодно никому, за исключением тех, что получает доходы за счет различных "серых" схем, непрозрачности и анархии.