Рынок электроэнергии — "гладко на бумаге"

Рынок электроэнергии — "гладко на бумаге"

Рынок э/э в Украине возникнет с вероятностью 30%

В ближайшей перспективе принятие закона о рынке э/э вызовет рост потребительских цен, но через несколько лет он нивелируется за счет развития конкуренции благодаря повышению эффективности. Такое мнение в интервью "ЭнергоБизнесу" высказал эксперт коалиции "Энергетические реформы" Андрей Перевертаев.

Нина ШЕРШОВА

— Какие положения нового закона о рынке э/э Вы считаете наиболее прогрессивными? Какие из них, на Ваш взгляд, нуждаются в доработке?

— В первую очередь необходимо понимать, что рынок э/э направлен на тактическую реализацию стратегических целей развития электроэнергетики. Для стран ЕС, например, это обеспечение приоритетов устойчивого развития — уменьшение выбросов, развитие возобновляемой и малой энергетики и расширение трансграничной торговли. В целом, реализация этих приоритетов уже привела к тому, что цена на э/э в странах ЕС уменьшилась в среднем в 2 раза за счет объемов ВИЭ и примерно 75% суммарного объема э/э реализуется в рамках единого рынка.

Те же положения прописаны и в нашем законопроекте. Создание условий для реализации европейских приоритетов развития э/э относится к позитивным положениям данного законопроекта. Кроме этого, благодаря им, у нас создается нормативная база, позволяющая реализовывать другие положения Второго и Третьего энергетических пакетов, такие как развитие конкуренции, защита прав потребителей, обеспечение доступа третьих лиц.

При этом реализация национальных приоритетов развития электроэнергетики в законопроекте отражена слабо. Проблемы и задачи развития рынка э/э Украины во многом отличаются от европейских. Поэтому, по моему мнению, особо необходимо продумать и реализовать условия для их достижения. Например, необходимость интеграции рынков э/э и энергосистем Украины и ЕС, привлечение масштабных инвестиций в модернизацию энергоинфраструктуры, генерирующих мощностей, теплоэлектроцентралей, создание конкуренции на рынке производства э/э, обеспечение конкуренции на рынке поставок э/э, постепенное увеличение тарифов до уровня экономически обоснованных для населения и мелких предприятий и т.д. Кроме этого, существуют социальные проблемы — низкий уровень осведомленности и заинтересованности потребителя, а также социальные риски. В решении этих национальных задач нам не помогут европейские энергопакеты, но для построения конкурентного рынка э/э их решение нам необходимо в первую очередь.

— Насколько в доработке закона, по Вашему мнению, были учтены замечания экспертов?

— Коалиция "Энергетические реформы" при поддержке Dixi Group была организатором встреч экспертов и представителей Минэнергоугля. Мы собрали предложения от общественных организаций и провели очень конструктивные встречи с представителями Рабочей группы при Минэнергоугля, представили замечания экспертов, общественных организаций. Была открытая дискуссия. Часть наших изменений была учтена. Например, поддержку получила идея о создании энергетического омбудсмена, возобновление координационного центра, как места принятия согласованных решений в процессе реформы и т.д.

Тем не менее, в итоговой версии законопроекта, которая сейчас опубликована на сайте Минэнергоугля, появилось принципиальное изменение, которое не было согласовано и хотя бы презентовано экспертам, — это изменение относительно создания особого переходного периода до 1.01.19 г., в течение которого Гарантированный Покупатель будет закупать до 75% рабочей мощности АЭС и до 30% от среднегодового объема производства ГЭС по регулируемым ценам. Аргументируется это тем, что Гарантированный Покупатель за счет указанного регулирования цен для АЭС и ГЭС осуществляет в переходном периоде компенсацию стоимости "зеленой" энергетики и ТЭЦ для потребителей. При этом все детали такого решения будут собраны в особом порядке, который будет разработан Регулятором и согласован Энергетическим Сообществом.

Очевидно, что такой механизм ограничивает деятельность хозяйственных субъектов — государственных компаний и консервирует действующую систему работы рынка э/э, сохраняя "ручное" регулирование. А также он не решает проблему постепенного выравнивания цен для бытовых потребителей до рыночного уровня. Подобные, но не аналогичные механизмы, применялись при открытии рынков э/э, например, в Румынии и РФ. Но они не ограничивают продажу э/э от государственных компаний, а устанавливают проценты постепенного открытия рынка для различных категорий потребителей. А в нашем случае мы подменяем понятия. По моему мнению, такое решение направлено исключительно на борьбу с основным игроком в сегменте тепловой генерации — компании ДТЭК, но никак не на защиту интересов потребителей.

Кроме этого, в законопроекте удалена норма о тестовом периоде, который, по моему мнению, просто необходим для внедрения и адаптации такой сложной новой системы, как рынок э/э. Причем такой тестовый режим необходимо пройти в течение всего годового цикла работы энергосистемы, с учетом подготовки и прохождения осенне-зимнего максимума и периода летней ремонтной кампании. При работе в тестовом режиме участники не несут финансовых убытков, происходит обучение работе в новых условиях, а по его итогам дорабатывается нормативная базы и вносятся изменения в работу программного обеспечения.

— Насколько в новом законопроекте отражены риски перехода к новой модели открытого рынка э/э?

— Для ответа на этот вопрос необходимо, в первую очередь, описать возможные риски. Для начала выделим основные два и дадим предварительный их анализ:

1) Всплеск цены на электроэнергию для конечного потребителя.

По экспертным оценкам, в зависимости от принятых правил и других нормативных актов, рост цены может быть от 0 до 300 %. В особой зоне риска промышленные потребители и малый бизнес. При этом все риски могут быть оценены только после принятия документов вторичного законодательства и проведения полного объема технико-экономических расчетов, а также тестового периода. В любом случае необходимо понимать, что если приоритетом реформы является масштабная модернизация отрасли, то платит за нее именно потребитель. Уже сейчас цена э/э для ГЭС составляет 834.34 грн/МВтч, а для ТЭС — 939.39 грн/Мвтч. То есть цены практически сравнялись. Причинами тому являются низкая выработка ГЭС вследствие низкой водности и влияние девальвации гривни на величину возврата кредитов. Похожая ситуация сложилась и для АЭС. Топливная составляющая из-за девальвации гривни составляет примерно 54% в структуре тарифа, у ТЭС примерно 80%.

2) Социальные риски.

До нынешнего времени риски этого класса не рассматривались. Новый рынок существенно изменит систему взаимоотношений в отрасли. Новая система направлена на развитие конкуренции, то есть и на сокращение производственных издержек. Безусловно, ее реализация может привести к внедрению новых эффективных решений и неизбежному сокращению персонала на энергетических предприятиях. Эти риски пока не принимаются во внимание, тем не менее, именно они могут привести к максимальному сопротивлению реформе и изменениям со стороны работников отрасли.

— Кто выиграет, а кто проиграет от принятия нового закона?

— Для ответа на этот вопрос нужно рассматривать эффект на различных временных отрезках — в диапазоне от месяца до десяти лет. По моему мнению, потребитель в краткосрочной перспективе с большой вероятностью проиграет, так как цена на э/э вырастет. В дальнейшем, в течение примерно пяти лет, возникновение и развитие конкуренции приведет к снижению цены за счет повышения эффективности. Производители э/э, как государственные компании, так и частные, понесут затраты на подготовку к работе в новой модели рынка, на внедрение программного обеспечения, но затем за счет собственной эффективности с большой вероятностью будут в выигрыше. Причем неэффективность управления государственных компаний может создать для них дополнительные коммерческие риски. То же касается и крупных поставщиков — нынешних облэнерго. Для них дополнительные расходы — это создание системы прогнозирования потребления, биллинга, организационные расходы. Основная работа и основные риски лягут именно на них — на ту часть облэнерго, которая будет заниматься поставкой э/э.

Кто действительно выиграет от эффективной реформы — это новые кадры в отрасли. Студенты, квалифицированные сотрудники, которые уже умеют или смогут адаптироваться к новым правилам работы отрасли и смогут выиграть в конкуренции за новые рабочие места с нормальным уровнем зарплаты.

— Почему так затянулось принятие закона о рынке электроэнергии? Какова вероятность того, что законопроект будет проголосован под Новый год, чтобы выполнить требования Евросоюза для получения макроэкономической помощи? Если это произойдет, как можно оценить такую работу по принятию закона?

— Я оцениваю вероятность принятия законопроекта до Нового года как 20 на 80. Надежды остается все меньше и меньше. Я надеюсь, что законопроект будет принят хотя бы в первом чтении до Нового года. Хочется верить, что произойдет чудо. С другой стороны, наблюдая за ситуацией относительно Закона о Регуляторе, который также важен, но для понимания проще, его принятие происходит уже в течение полугода. Закон о рынке электроэнергии значительно сложнее, он затрагивает результаты всех игроков рынка. Есть большая вероятность того, что даже активная поддержка со стороны Энергетического Сообщества не поможет принять закон в первом чтении в этом году.

— Если закон так и не будет принят в этом году (или будет принят поспешно, под Новый год), к каким последствиям это может привести?

— Закон "О рынке электрической энергии" не является структурным маяком для макроэкономической помощи для МВФ, как, например, Закон о реформировании рынка газа. Он включен в соглашение об Ассоциации с ЕС и в обязательства перед Энергетическим Сообществом. То есть непринятие Закона не несет никаких финансовых санкций, только политические. Поспешное принятие затруднит его реализацию и не запустит с места сам процесс реформирования отрасли.

— Есть ли риск, что новый закон о рынке э/э так же не будет выполняться, как это было с принятым два года назад законом?

— Безусловно, такие риски есть. В первую очередь, эти риски связаны с неэффективностью работы бюрократической машины и отсутствием драйверов реформы. Если в случае Закона №663 от 24.10.13 г. "Об основах функционирования рынка электрической энергии" таким драйвером были усилия крупной компании ДТЭК, то в данном случае драйвером реформы является Минэнергоугля и Энергетическое Сообщество, и политическое реноме страны перед Европой. То есть законопроект, конечно, будет принят рано или поздно, но насколько глубоким, эффективным и полезным для отрасли и потребителей будет само реформирование и какие цели в итоге будут достигнуты, остается под вопросом.

Хватит ли ресурсов и административного влияния коллегам из Минэнергоугля и поддержки Энергетического Сообщества, чтобы преодолеть инертность, покажет ближайшее будущее.

— Насколько можно ожидать, что принятие закона будет способствовать возникновению рынка э/э, подобного тому, какие есть в Европе?

Ожидать можно, примерно, на 30%. Как мы видели, на примере действующего законопроекта №663 само наличие Закона и прямые сроки поручений в нем еще ничего не означают. Пока для меня очевидна низкая заинтересованность к реформе участников рынка. Некоторые из них, в кулуарных разговорах, до сих пор искренне надеются, что реформа все-таки не произойдет, что убережет их от масштабных изменений и лишней работы.

Фактически, закон — это первый уровень законодательный базы, основная "рамка" реформы, но в таком сложном процессе, как реформирование электроэнергетики, это только первый шаг. "Было гладко на бумаге, да забыли про овраги, а по ним — ходить". Эта пословица характеризует сложности реализации реформы. Известно, что электроэнергетика одна из наиболее инертных отраслей экономики, поэтому в ней риски невыполнения или сознательного торможения максимальны.