Живой "зеленый" рынок

Глава компании "Эко-Оптима" рассказал о возобновляемой энергетике в Украине

На Западе есть большой интерес к проектам ветроэнергетики в Украине, что облегчает получение финансирования. С другой стороны, непосредственно в Украине все еще остаются сложности, которые препятствуют развитию возобновляемой энергетики. Об этом в беседе с корреспондентом "ЭнергоБизнеса" рассказал Максим Козицкий, директор компании "Эко-Оптима".

Нина ШЕРШОВА

— Максим, расскажите, пожалуйста, почему Вы решили заняться возобновляемой энергетикой, и с какими сложностями пришлось столкнуться?

— Мы начали развивать это направление еще в 2009 г., после того как был принят закон о "зеленом" тарифе, в результате чего проекты в сфере возобновляемой энергетики стали рентабельными. За прошедшее с тех пор время мы смогли убедиться в их экономической эффективности. Такие проекты создают новые рабочие места, дают возможность привлекать иностранные инвестиции.

Сначала такие проекты всегда воспринимаются с недоверием. Когда мы приходили с предложениями в городские или сельские советы и говорили, что хотим построить СЭС или ВЭС, это воспринималось как что-то совершенно необычное . Там думали, что мы хотим забрать землю и строить какие-то объекты, например, дома или дачи. Никто не верил, что в Украине можно построить ВЭС или СЭС...

Надо сказать, что за семь прошедших лет существенно изменилось законодательство в области возобновляемой энергетики. Это создает некоторые сложности, потому что проект рассчитан на определенный срок, а у нас каждые 2-3 года меняются правила игры. Они должны быть конкретными и определенными, чтобы можно было понимать, какую окупаемость имеет проект при действующем законодательстве. Нельзя менять законодательство каждые несколько лет. Проекты требуют четкого, надежного законодательства. Постоянные изменения негативно влияют на эту сферу.

Последним изменением стало введение обязательных открытых обсуждений в НКРЭКУ при установлении "зеленого" тарифа. Это полная ерунда. Когда мы проходим общественные слушания на местах, для обсуждения проекта собирается местная община, людям рассказывают о том, как именно будет реализован проект, и они вносят свои предложения, касающиеся, например, социальной или экологической сферы. Все это обсуждается. И после этого, имея все документы на руках, в НКРЭКУ говорят – а проведите еще у нас общественные слушания. Эти общественные слушания – ненужный элемент, который просто затягивает ввод проекта в эксплуатацию примерно на полтора месяца.

Есть также вопрос, связанный с введением с 2021 г. штрафных санкций для производителей э/э из возобновляемых источников энергии за небаланс. Если ты неправильно спрогнозировал почасовое производство э/э, ты должен платить штраф. При этом в Украине отсутствует надежная система прогноза погоды. Как мы можем прогнозировать ветер? Государство просто перекладывает ответственность по прогнозированию с себя на производителей "зеленой" э/э. Получается, мы должны создать для государства систему прогнозирования. Я должен быть Гидрометцентром? Возникает вопрос - за что мы платим налоги? Этот вопрос относится к компетенции "Укрэнерго" и государства, а не бизнеса.

Кроме того, НКРЭКУ приняла постановление о повышении стоимости присоединения к сетям для малых СЭС и ВЭС. Сейчас стоимость присоединения к сети завышена, и такие проекты оказались на грани рентабельности. Мало того, что облэнерго и "Укрэнерго" не особенно открыты, от них сложно получить какие-либо данные для прогнозирования стоимости проекта, так теперь еще и стоимость присоединения к сети такова, что проектами до 5 МВт заниматься просто не выгодно .

— Операторы ВЭС давно жалуются на проблемы с подключением к сетям. С этим по-прежнему сложно?

— Да, чтобы присоединиться к электросетям, надо сделать технико-экономическое обоснование. Но это вообще-то задача облэнерго и "Укрэнерго" - делать технико-экономическое обоснование. Фактически они вешают на нас свои проблемы, мы делаем для них обоснование стоимости и технической возможности присоединения к сетям. А когда просишь у них данные, чтобы сделать их работу, то они отвечают: ищите на сайте, все в свободном доступе. А на сайте нет и половины того, что нужно, чтобы действительно выполнить такую работу. Приходится месяца по два только просить данные, чтобы понять, возможно ли присоединиться к сетям.

— Удалось ли Вам найти общий язык с местными властями?

— Если говорить о Львовской области, то здесь мы чувствуем помощь и поддержку местных властей. Но есть и проблемы, в частности, с полномочиями местных органов. Если раньше мы утверждали технические условия, получали разрешения и многое другое на местах, то теперь все переносится наверх. Говорят, что у нас идет децентрализация. Но мне кажется, что это, скорее, централизация – местные органы все меньше наделяются полномочиями. Проекты, договора, условия — все отсылается в Киев. Такое впечатление, что те, кто сидит в Киеве, лучше знают сети Львовской области и лучше разбираются в строительных нормах, чем местные специалисты. Это задерживает проект, нам приходится ждать все разрешения из Киева. Это совершенно неправильно.

— Вы считаете, что надо больше полномочий передавать на места?

— Конечно. Кто лучше знает сети, чем местные специалисты, которые видели эти сети, знают их особенности и проблемы. Как по мне, то, что все решается в Киеве, - это элемент коррупции.

— Есть ли у Вас сложности с местными общинами?

— С ними как раз легче всего. Мы ведь не чужие, мы реализуем все проекты в своем регионе – Львовской и Ивано-Франковской областях, мы знаем этих людей, понимаем их проблемы. В основном общины в Украине довольно бедные, и у них проблемы не в коррупции или бюрократии, а в том, что никто дорогу не ремонтирует уже лет двадцать. Они приходят к нам с такими вопросами и мы, конечно, идем им навстречу. Мы не идем навстречу тем общинам, которые кричат – сначала дайте нам деньги и мы построим школу или дорогу, а потом мы подумаем, разрешить ли вам построить ВЭС. Мы говорим – давайте мы сначала что-то построим, и из тех налогов, из тех прибылей, которые мы получим в результате проекта, мы будем помогать общинам. Так, за прошлый год в Самборском районе Львовской области, где у нас расположена ВЭС, мы реализовали 22 микропроекта – по освещению улиц, замене окон в школах, ремонту домов, содействию в ремонте дорог и пр.

— Какие ВЭС Вы планируете построить в ближайшем будущем?

— Сколевскую и Сокальскую. Мы провели замеры ветра в селе Оров Сколевского района и селе Остров Сокальского района. Сейчас мы готовим эти проекты и планируем запустить до конца 2019 г. Их общая мощность составит 90 МВт. Стоимость этих проектов составит приблизительно EUR130-150 млн. Мы планируем привлечь около 70% кредитных средств.

Стоимость ВЭС "Старый Самбор – 1"иСтарый Самбор – 2" составила EUR 55 млн, из них 70% — кредитные средства. Мы очень благодарны ЕБРР, потому что мы реализовали эти проекты только благодаря их программе. Особую благодарность хочу выразить главе представительства ЕБРР в Украине Шевки Аджунеру и Сергею Масличенко, который вел наш первый проект.

Мы работаем и с другими международными структурами. У нас есть контакты с международными частными финансовыми учреждениями, хедж-фондами, которые заинтересованы в таких проектах. Рынок сейчас очень живой, мы чувствуем очень высокий интерес к проектам ветроэнергетики в Украине.

— Вы занимаетесь и солнечной энергетикой. Можете ли немного рассказать об этом направлении деятельности?

— У нас сейчас уже есть 11 МВт солнечных проектов, также в Львовской и Ивано-Франковской областях. В следующем году мы хотим завершить первую часть строительства Яворовской СЭС, ее мощность составит 72 МВт. Думаю, в следующем году мы запустим половину этой мощности, т.е. 36 МВт.

Строить и эксплуатировать СЭС намного проще, чем ВЭС. Единственная сложность – правильно спроектировать. Для ветра все намного сложнее – логистика доставки, правильное расположение турбин и правильный выбор турбины для конкретного месторасположения. Эксплуатация тоже дорогая. Но мы планируем развивать оба направления. У нас есть своя строительная и своя проектная компания, и выстроен полный цикл – от проектирования ВЭС или СЭС до эксплуатации. Это помогает нам избежать задержек с поставками оборудования и доработкой проектов.

— Как Вы оцениваете ветровой и солнечный потенциал вашего региона? Многие игроки рынка возобновляемой энергетики предпочитают строить ВЭС на побережье, а СЭС – на юге. Насколько хорош потенциал западной и северной частей Украины?

— Конечно, если сравнивать с Винницкой, Херсонской и другими южными областями, то у нас солнечная инсоляция меньше. СЭС у нас не такие рентабельные, как на юге. Если брать ветер, то он у нас неплохой, хотя и тут, смотря с чем сравнивать. Если с Запорожской областью – то у нас хуже, если с Киевской и другими центральными – то лучше. Ветровой потенциал у нас выше, чем в среднем по Украине, солнечный – ниже.

— Каким Вы видите будущее возобновляемой энергетики в Украине?

— Я считаю, что нам давным-давно пора замещать тепловую энергетику. Постоянно идут разговоры о том, что уголь нерентабельный, его дотируют. Наши ТЭС были построены в 50-60-х гг. прошлого века. Весь мир уже идет вперед, отказываясь от угля, а мы еще эксплуатируем эти угольные ТЭС.

Преимущество ветровой и солнечной энергетики – в отсутствии топливной составляющей. Эти станции быстро окупаются, их можно размещать там, где расположены производственные мощности. Поэтому чем больше в Украине будет возобновляемой энергетики, тем дешевле будет производство.

В последние годы сознание людей немного меняется, и люди начинают понимать, что за этим – будущее. Мы сейчас на таком этапе, когда в государстве должно появиться четкое представление, как мы хотим развиваться дальше, будем ли мы и дальше развивать тепловую и атомную энергетику, или сделаем ставку на новые технологии, идя в ногу со всем миром.

Развитие "зеленой" энергетики – это не только вклад в энергетическую безопасность, это и новые инвестиции, новые рабочие места, улучшение экологической ситуации, развитие "зеленого" туризма в разных регионах страны, в частности, в Ивано-Франковской области, где находится Бурштынская ТЭС, входящая в двадцатку самых крупных загрязнителей воздуха в стране.